Пройти в это помещение, которое находится в Омском музее изобразительных искусств имени Врубеля, непросто. Бдительные «секьюрити» явно не до конца поверили в подлинность редакционного удостоверения и с трудом пропустили меня в святая святых — реставрационную мастерскую.
— Здесь слишком много соблазнов, поэтому с режимом у нас строго, — говорит директор музея Александр Коников. — А после недавней кражи в Эрмитаже все стали вдвойне бдительнее. Омский областной музей изобразительных искусств имени Врубеля — один из старейших в Сибири. Здесь хранятся бесценные произведения Шишкина, Верещагина, Айвазовского, Васнецова, Репина, Мясоедова, Сурикова, Поленова…
МАСТЕРСКАЯ реставраторов выглядела именно так, как я себе и представлял: большое помещение с десятками полотен русских и западных мастеров, созданных за последние четыре века.
На рабочем станке — масштабное произведение Михаила Боткина «Жены, издали смотрящие на Голгофу», написанное в Риме в 1867 году. Картина, размером 229 на 321 сантиметр, с 1941 года пылилась в запасниках музея свернутая в рулон на деревянном валу. Десятилетия в таком состоянии не прошли даром: краска местами вздулась, отслоилась, потрескалась, полотно покоробилось, в местах неумелой реставрации, которая проводилась лет сто назад, покрытие изменило цвет. Реставраторы из других городов отказывались браться за, казалось бы, безнадежную работу по восстановлению произведения. Однако сегодня сантиметр за сантиметром произведение приобретает свой первозданный вид. Уже в середине апреля музей намерен выставить картину на всеобщее обозрение.
Хозяйка мастерской Наталья Минько, художник-реставратор I категории, трудится здесь со своей ученицей — Викторией Ефименко. Столь высокую оценку мастерства и право иметь учеников она получила после одной истории. Такие истории и придают профессии реставратора ореол таинственности и романтики.
— В мастерскую как-то поступило полотно «Лесной пейзаж» неизвестного художника XVIII века, — рассказывает Наталья Минько. — В процессе работы, анализа рентгеновских снимков и техники письма выяснилось, что слои краски более старые, чем предполагалось, а картина, скорее всего, принадлежит к голландской школе XVII века.
Это не единственная загадка, связанная с атрибутикой картин, которую удалось разгадать омским реставраторам. Несколько лет назад мастера проводили сложную операцию: уменьшение лакового слоя на картине еще одного неизвестного художника. Сняли один слой, другой — и вдруг на свет появилась авторская подпись: «Академик Жилярди».
ОМСКАЯ реставрационная мастерская, пожалуй, единственная такого уровня за Уралом. Полтора месяца назад здесь побывал во время визита в Омск президент РФ Владимир Путин. Он по-настоящему был удивлен, увидев, какие произведения сибиряки буквально вытаскивают из небытия. Зачастую это достояние не только русской, но и мировой культуры.
Особенно президента заинтересовала история восстановления шедевра Виктора Васнецова «Снятие со креста» из Страстного цикла имеющего непосредственное отношение к родному для Путина Санкт-Петербургу. Сейчас отреставрированная картина уже экспонируется в отдельном зале музея. Кроме этого произведения, в цикл входили еще три: «Несение креста», «Распятие», «Сошествие в ад». Все четыре произведения Васнецов создавал в течение 18 лет как образцы для уникальных мозаик в знаменитом питерском храме Спас на Крови, построенном на месте гибели царя Александра II. Мозаика с омской картины «Снятие со креста» украсила портик главного входа — западного крыльца Спаса на Крови.
До 1927 года полотна Страстного цикла хранились в Русском музее. Потом, видимо из идейных соображений, их оттуда убрали. Сейчас там экспонируется только «Распятие Христа». Остальные произведения судьба забросила в ашхабадский, саратовский и омский музеи. Но и в провинции библейские сюжеты не оставили в покое. В тридцатые годы, в период уничтожения религиозных атрибутов, «Снятие со креста» спешно убрали из экспозиционных залов, свернули в рулон и похоронили в запасниках. Долгое время отечественные и зарубежные искусствоведы считали картину практически утерянной.
Так бы и случилось, если бы четыре года назад ее не извлекли из хранилища. Картина «Снятие со креста» на три года прописалась в мастерской омских реставраторов.
Владимиру Путину поведали, как происходило восстановление картины. Сильно деформированный холст удалось выпрямить при помощи специальной технологии: полотно расширили на 40 сантиметров с каждой стороны при помощи приклеенных широких бумажных полос, края бумаги закрепили на деревянном подрамнике, бумагу намочили, а когда она стала высыхать и сжиматься, то плавно натянула и разгладила картину.
Затем реставраторы принялись покрывать участок за участком произведения драгоценным осетровым клеем. Каждый промазанный кусочек картины заботливые руки прогладили утюгом через несколько слоев папиросной и фильтровальной бумаги. Таким способом мастера укрепили красочный слой, а в местах, где покрытие вздулось, краска снова легла на полотно. После этого наступил самый — кропотливый этап: на участки, где краска выкрошилась, реставраторы нанесли специальный грунт из меда, клея, льняного масла и мела. После высыхания грунт подкрасили тщательно подобранными под цвета картины красками. Итог впечатляет: даже в месте, где была прореха, которую заклеивали и закрашивали, не видно никаких следов ремонта.
— На Западе реставрация такого уровня сложности, — говорит Наталья Минько, — стоит около 20 тысяч долларов.
А в России реставраторы высочайшей квалификации делают такую работу на энтузиазме и за зарплату музейного работника, которая, как известно, в культуре на втором месте с конца после зарплаты библиотекаря. В то же время омскому музею реставраторы нужны как воздух.
-За время существования мастерской отреставрировано 515 экспонатов, — говорит директор музея изобразительных искусств Александр Коников. — Нуждается в реставрации еще 49 800 экспонатов. При нынешних темпах это 97 лет работы. А старение и разрушение предметов искусства идут непрерывно. В Омске необходимо создать не просто мастерскую, а региональный реставрационный цента. Мы обратились в Министерство культуры с просьбой поддержать идею создания центра, который мог бы реставрировать не только живопись, но и графику, металл, стекло, ткань, керамику со всей Сибири. В центре будут работать не менее 20 реставраторов (в Эрмитаже, например, их более 60).
ПОДОБНЫЙ центр не так-то просто создать. И проблема не только в обеспечении помещением, средствами и оборудованием. Реставратор — профессия штучная. Специалистов приходится буквально взращивать. В Омске будущих реставраторов можно начинать готовить на художественно-графическом факультете педагогического университета. Но, чтобы стать настоящими специалистами, выпускники обязательно должны пройти обучение и стажировку во всемирно известных реставрационных центрах Москвы или Санкт-Петербурга. Омский музей и главное управление по культуре и искусству администрации Омской области уже направили в министерство просьбу помочь оплачивать обучение будущих реставраторов.