Он убежден, что там, наверху, что-то перепутали с его рождением. Ведь он должен был жить в начале прошлого века где-нибудь в Лондоне, Париже или, на худой конец, в Петербурге. Его жизненный путь освещают фонари Эдисона, а лексикон украшают слова «экзистенция» и «фатум», столь популярные в период декаданса. Его легко представить за столиком в «Бродячей собаке», где читали свои стихи Блок и Саша Черный.
Философ, художник, поэт, музыкант — так обычно представляется Магнус Виталиус, в миру — Виталий Гарбарев. Наше знакомство с ним произошло на выставке с подходящим названием «Spiritus», где Виталий демонстрировал свой трансцендентный внемобиль. Образ опять же из эпохи модерна. Похожий на мишень вневращатель при включении его начинает раскручиваться, создавая модель многомерности. Многомерность — то, куда стремится наш герой из тесного трехмерного пространства.
Я даже не спрашиваю, а сразу понимаю, что жизнь в реальном мире дается ему непросто. Насмешки в школе и колледже, вздохи родителей. «В кого такой уродился?» А это, если копнуть глубже, странный вопрос. Покручивание пальцем у виска тех, кто случайно соприкоснулся с его теорией внеконцепции(достижение трансцендентности посредством чрезвычайности) и вообще всего «вне». Отсюда, наверное, и названия его фортепианных симфоний «Отчаянно-безысходная», «фатумная», «Пертурбационная лояльно внедренная» и, наконец, — «Реанимационная». Симфоний у Виталия 32. Он сам записывает их с помощью синтезатора на лазерные диски и сам рисует для дисков обложки. Его графика чем-то напоминает картины Сальвадора Дали. Есть в ней какая-то сумасшедшинка и красота придуманного им идеального мира, отголоски набоковских сюжетов и отвратительные гримасы монстров социума.
К социуму, то есть общественной системе, у Виталия отношение особое. В его «Книге Мависа», по сути философском трактате, он припечатывает систему с первых же строк «Социум — это опиум для народа, раз прикурил от него — и ты уже наркоман. Социум лепит человеку мозг, оформляет желания, понижает интеллект. Для социума человек — это сырье, человеческое тесто, из которого он выпекает удобные для него фигуры и комбинации». С чем-то тут можно поспорить, а с чем-то и согласиться. Виталий никогда не учился ни музыке, ни живописи, ни тем более философии и многие «умные» слова берет, по собственному признанию, из словарей. В гены не верит, однако его родители — люди искусства. Отец — керамист, мама — преподаватель худграфа. Так что яблоко от яблони упало, видимо, не так уж далеко.
Виталий твердо уверен, что к 2020 году будет изобретен многомерный кинематограф — и это событие перевернет сознание человечества, как когда-то потрясло его открытие братьев Люмьер. Изображение приобретет вкус, запах и реальную ощутимость. Человек нью-Серебряного века, может быть, он сам изобретет этот кинематограф? Сказал же однажды: «Я чувствую, что не зря сюда пришел, больших дел наворочу» и признался: «Мне чрезвычайные вещи нравятся». А еще сказал, что пишет сценарии. Конечно, пока его идеи кажутся полным бредом и сам он слывет в лучшем случае за чудака.
Немногочисленные друзья-единомышленники покупают его картины «из жалости». Но кто знает, может быть, в следующей жизни он действительно станет Великим (так переводится слово «магнус»). А может быть, еще и в этой. Ведь ему всего 21 год.