На четыре дня Омск превратился в казачью станицу.
Стройные и не очень фигуры казаков, перетянутые портупеями, блестящие сапоги, шапки набекрень, блеск знаков отличия — все настолько отличалось от обычной атмосферы промышленного города двадцать первого века, что взгляд невольно искал в толпе гоголевского Тараса Бульбу. Лишь многочисленные камеры и вспышки фотоаппаратов напоминали, что это наше время. С 24 по 27 июня в Омске заседал Большой Круг общероссийской общественной организации «Союз казаков».
АЛЬТЕРНАТИВА
После молебна в Свято-Никольском казачьем соборе и совета атаманов в культурно-спортивном объединении «Сибирь» пришло время работе Большого Круга казаков. Подобного собрания казаки не видели уже пять лет. Именно с такой частотой собирается возрожденное казачество, чтобы подвести тоги за прошедшую пятилетку и наметить планы на будущее. Большой Круг — это своеобразный толчок к дальнейшему становлению казачества. Делегации со всей России разместились в Концертном зале, на сцене — старейшины, духовенство и командование.
После подробных докладов о работе «Союза казаков», где было озвучено не только каждое мероприятие, но и каждый израсходованный рубль, казакам было предложено оценить деятельность организации на «удовлетворительно». И, несмотря на то, что Круг проходил в уютной атмосфере Концертного зала и речь гремела через микрофон, казаки со своих мягких кресел по старинке кричали «Любо!» в знак одобрения. Да поднимали вверх синие мандаты, раззолоченные надписями о принадлежности делегата к тому или иному войску, оживленно радуясь хоть какому-то действию после многочасовых разговоров.
Но основным действием, вернувшим казаков в зал, вышедших то покурить, то просто подышать свежим воздухом, стали выборы атамана Союза казаков. Из двух кандидатур было решено, по заявлению большинства, не угодничать «западной демократии и устроить безальтернативные выборы». Таким образом, Александр Мартынов оказался единственным претендентом на высокий пост, что подтвердило дружное «Слава!» из зала, заглушившее единичные протесты.
АТАМАН
Мартынова разоблачили до нательной рубахи. «Крест покажи!» — раздалось из зала. Православный крест лег поверх рубахи. Поцелуй креста и присяга на святом Евангелии. В абсолютной тишине торжественным раскатом звучали слова присяги: «Не пожалею ни сил, ни живота своего!» потонуло в громогласном ответе зала «Любо! Слава атаману!» — полетели долой шапки. Атаман поклонился старейшинам и приготовился отведать плетки. «Терпи, батька!» — поддерживали казаки своего атамана. «Шкуру не подпортьте!» — подзадоривали другие. Лишь раз коснулась плеть широкой спины — дань традициям отдана.
После уже командование отдельных войск присягало новому атаману. Распадающийся строй командиров, брожение казаков возвращали в действительность: время жесткой казачьей дисциплины ушло безвозвратно. Настолько, что пришлось напоминать порядок выхода из помещения: атаман с духовенством, командиры, а потом уже остальные делегаты. Пока на площади перед Свято-Никольским собором шло общее построение казаков, атаман присягал на верность в служении Отечеству, казачеству и православной вере внутри собора. Правда, не митрополиту Омскому и Тарскому Феодосию. Владыка не смог провести церемонию по причине недомогания. Блеск золоченых рам, строгость икон и нежное церковное пение изменили лица присутствующих. Исторический момент свершился. Российские казаки получили нового верховного атамана.