Как отметили артисты из Петербурга, впервые они давали два спектакля подряд, да еще не в театральных стенах, а в зале филармонии.
За его наполняемость они немного волновались. Но провинциальный зритель пришел. Не то, чтобы яблоку некуда было упасть, но зал был полон. Большинство зрителей составили люди среднего и старше среднего возраста. Одни пришли на пьесу — те, кто читал книгу и заранее знал, о чем пойдет речь в спектакле. Другие, и таких было большинство, пришли конкретно на Нагиева. Так уж была построена рекламная компания, что остальные актеры были как бы не при чем. «Хотя мы играем не хуже и не менее именитые,» — с обидой заметил один из труппы.
Сама книга во многом спорная: обилие (мягко сказано) ненормативной лексики и сексуальная озабоченность большинства персонажей отталкивают. В процессе работы над спектаклем это было снивелировано, матерился все больше один только персонаж — Водила. Сексуальные сцены свели минимуму. Декорации не менялись на протяжении спектакля — тут тебе и крыша, и грузовик, и пароход, и самолет, и автостоянка. Только Нагиев-Кыся и Водила исполняли по одной роли. Каждому из восьми оставшихся актеров досталось по две-три. Выразительны были все. Нагиев в драных джинсах и рубашке из ткани в крупную «сеточку», сквозь которую просвечивала прекрасная рельефная мускулатура, демонстрировал поистине кошачью грацию.
— Я не люблю, когда меня спрашивают о том, насколько близок мне персонаж, — сказал после спектакля исполнитель главной роли. — Если скажу, что я похож на кота, то пора будет в клинику обращаться. Но образ мыслей Кыси, система его ценностей мне близки. Я давно понял, что все в этой жизни делается по двум причинам — из любви и ненависти. Я ненавижу предательство, ненавижу тех, для кого не существует ничего святого. У меня обычная система ценностей. Святые для меня — мои самые близкие люди — мама, сын. Ему одиннадцать лет, но о нем пока ничего не хочу говорить. Вырастет личностью, а не только сыном раскрученного Нагиева, тогда можно будет. Что касается умения моего персонажа предвидеть события, то это тоже вполне человеческое качество, основанное на жизненном опыте и все тех же вечных чувствах.
Интервью с Дмитрием Нагиевым не удалось. Но не артист отказался ответить на вопросы. Он, как и другие, оставшиеся безымянными для омского зрителя, с удовольствием шел на контакт с прессой и дал автограф. Организаторы гастролей в Омске долго шумели, что информация — это деньги, и вообще артисты отдыхают после спектакля, а потому — в чем дело, господа?!
А сам спектакль удался. Может, он не был веселым, как того хотелось, и таким оптимистичным, как книга, но он еще раз тонко и пронзительно напомнил о вечном — о любви.