Обычный январский будний день в Омске близился к завершению. Горожане торопились по домам: встретиться с родными, отдохнуть в тепле и уюте. Однако пассажирам автобуса сорок третьего маршрута, курсирующего между Левобережьем и Амурским поселком, вряд ли в тот вечер удалось избавиться от внезапно пережитого тяжелого впечатления.
Ранние сумерки уже сгустились до мрака, когда автобус совершенно «нештатно» остановился на мосту имени 60-летия ВЛКСМ через Иртыш и водитель покинул кабину. Люди в салоне с вполне естественной досадой подумали о забарахлившем моторе и стали терпеливо дожидаться, когда шофер устранит поломку. Но он не возвращался. Кто-то стал возмущаться, кто-то обреченно помалкивал, а кто-то решил полюбопытствовать, в чем, собственно, дело.
Дело оказалось страшным и абсолютно непредсказуемым: водитель вышел из машины и сбросился через перила моста на иртышский лед. Пассажиры, видимо, перепуганные как самим событием, так и возможностью «застрять» в качестве свидетелей, побежали к ближайшей остановке. Всю тяжесть пришлось взвалить на себя кондуктору, 44-летней женщине, которой позже вызывали врачей, чтобы снять стресс.
— Когда мы по вызову сотрудников Первомайского УВД приехали около восьми часов вечера на место происшествия, — рассказал старший смены спасателей Александр Чистяков, — то сначала хотели подобраться к телу по льду, но это было невозможно: у берега река не замерзает из-за теплых промышленных стоков.
Тогда двое из команды на веревках спустились с моста и в мешке подняли его наверх. Вся операция заняла минут двадцать.
Анатолий М. — а ему исполнился 51 год — проработал на автотранспортном предприятии №8 шестнадцать лет и, как теперь вспоминают о нем здесь, исправно крутил баранку. Его уважали и ценили за приветливый спокойный характер. Но вряд ли товарищи догадывались, что скрывается за этой внешней сдержанностью. Десять лет назад в семье Анатолия произошла трагедия, когда в Иртыше утонула шестнадцатилетняя дочь, первый и любимый ребенок. Надлом в душе родителей был столь силен, что мать стала все чаще искать утешение в алкоголе.
Но в доме подрастали еще два сына — и Анатолий загнал горе горькое вглубь себя, чтобы продолжать жить, как это ни трудно, почти невыносимо. Сейчас старший уже отделился от семьи, с младшим свои проблемы: одиннадцатилетнему мальчику, учащемуся в классе для ребят с задержкой психического развития, нужна особая забота, а мать, видимо, дать ее не могла. Конфликты в семье, вечная нехватка денег, грозящие неприятности из-за не оплаченных вовремя коммунальных счетов, хроническая — и физическая, и эмоциональная — усталость, как предполагают знавшие Анатолия люди, и толкнули его через барьер между ставшей кошмаром жизнью и сулящей покой смертью. Причем выбор способа сведения счетов со всем сразу, скорее всего, неслучаен: он бросился пусть в замерзшую, но реку — вслед за потерянной дочерью.