Плохая примета
«Пожар на станции Комбинатской, имеются жертвы. Бригада на выезд!» Спустя минуту врач Петр Рациг и фельдшер Юлия Шнайдер уже были в машине, водитель Геннадий Расторгуев выжал сцепление и дал по газам. Запрыгивая в свой «рафик», Петр Фёдорович и не догадывался, что для его экипажа этот вызов будет последним, а сам он потеряет здоровье и едва не расстанется с жизнью.
— Впереди нас ждала будничная работа: прибыть на место, оказать пострадавшим первую помощь, погрузить в машину и под завыванье сирены доставить в больницу, — говорит Петр Рациг. — Так что никаких особых предчувствий, как пишут в романах, мы не испытывали. Правда, немного тревожила плохая примета — за два часа до взрыва на Комбинатской моя бригада выезжала на самоповешение, но спасти человека, решившего свести счеты с жизнью, не удалось. На «скорой» в таких случаях говорят: жди новых смертей. Но мы и в голове не держали, что погибнет кто-то из нас.
Четвертая категория
Когда подъехала «скорая», огромная цистерна была охвачена пламенем, которое тщетно пытались сбить бойцы пожарной охраны. Позже стало известно, что пожару присвоили высшую — четвертую — категорию. На полу недостроенного бетонного здания без окон и крыши, которое возвышалось неподалеку от места ЧП, медики обнаружили находящегося без сознания человека. Одежда на пострадавшем отсутствовала, вместе с ней сгорела и кожа. Диагноз, поставленный Рацигом, выглядел неутешительно: ожог ста процентов поверхности тела. Однако мужчина был все еще жив, и ему требовалась срочная помощь.
Адское пламя
Геннадий считался высококлассным водителем, до прихода на «скорую» он более двадцати лет проработал инструктором в школе ДОСААФ и за все эти годы не совершил ни единой аварии. Пока врач занимался осмотром, Расторгуев успел развернуть «рафик» и подогнать его к воротам бетонной коробки. Вместе с Рацигом они взялись за носилки, а фельдшер Юлия Шнайдер в салоне автомобиля отбирала медикаменты для оказания первой помощи пострадавшему. В это время взорвалась цистерна…
— От места пожара нас отделяли бетонные стены, поэтому мы услышали только слабый хлопок, — вспоминает Петр Федорович. — Зато крыши не было никакой.
Посмотрев вверх, врач увидел ослепительный шквал огня, падающий на него с неба. Крикнув: «Берегись!», Рациг закрыл руками лицо в тщетной попытке защититься от адского пламени. Позже специалисты Гостехнадзора, расследовавшие причины трагедии, вынесут свой вердикт: в злосчастной цистерне был не бензин, как ранее предполагали, а дистиллят газоконденсата — что-то вроде напалма, применявшегося американцами во Вьетнаме. И этот напалм накрыл экипаж «скорой помощи» и пострадавшего, которого бригада пыталась спасти.
Как в прифронтовой полосе
Незадолго до взрыва место пожара окружили зеваки, в том числе и детишки. Девятилетний Вася Д. играл с ребятами во дворе, когда кто-то из них заметил клубы черного дыма. Мальчишки со всех ног помчались в сторону Комбинатской. Детское любопытство могло привести к гибели пацанят, если бы они не столкнулись со стражем порядка. Видя, что уговоры покинуть опасное место на ребятишек не действуют, милиционер просто хватал их за шкирку и пинками направлял в сторону дома. Вася не успел отойти на безопасное расстояние — едва он повернулся спиной к цистерне, как она взлетела на воздух. «Мама, мама! — кричал прибежавший домой мальчуган. — У меня нет спины!» Ребенка немедленно отправили в ожоговый центр. «Поражено сорок процентов поверхности тела», — констатировали врачи.
В одном из своих интервью заведующий ожоговым центром Виктор Федоров вспоминал, что в этот день кареты «скорой» прибывали одна за другой. Лишь за первые сутки поступило более полусотни пострадавших, а больница напоминала прифронтовой медсанбат. В этот день получил стопроцентный ожог поверхности тела начальник 16-й военизированной пожарной части первого отряда ГПС УВД подполковник Тлеген Мунаев, который оказался на месте трагедии в числе первых. На следующее утро Тлегена не стало…
Наградить посмертно
Умер в ожоговом центре и водитель «скорой помощи» Геннадий Расторгуев, его имя навечно занесено в списки автобазы главного управления здравоохранения города. Фельдшер Юлия Шнайдер скончалась на седьмые сутки после взрыва на Комбинатской. По словам Петра Рацига, в день, когда на станции вспыхнул пожар, была не ее смена, но Юля согласилась подменить одну из подруг. И погибла, спасая людей. Указом Президента России Юлия Шнайдер и Геннадий Расторгуев награждены орденами Мужества, Посмертно.
Петр Рациг выжил лишь чудом. Очнувшись, он понял, что лежит на полу и содранными в кровь пальцами роет бетон. Кое-как приняв вертикальное положение и едва держась на ногах, врач стал помогать пожарным и подоспевшим коллегам эвакуировать пострадавших.
А потом были недели в реанимации, семь тяжелых операций, практически полная потеря трудоспособности и, как итог, инвалидность. По представлению губернатора Омской области указом Владимира Путина врач «скорой помощи» Петр Рациг награжден медалью «За спасение погибавших».
Обещанного три года ждут?
Однако в суде Центрального округа, куда Петр Федорович обратился с иском о возмещении морального и материального вреда ему и семьям погибших фельдшера Юлии Шнайдер и водителя Геннадия Расторгуева, почему-то решили, что бригада Рацига в спасении людей… не участвовала. И вынесли шокирующее решение: в иске отказать. На то, чтобы добиться правды и справедливости, понадобилось не одно судебное заседание. Спасателями экипаж «скорой» во главе с Петром Рацигом все же признали и даже компенсацию выплатили. Но, как в той поговорке, лишь через три года е момента ЧП на станции Комбинатской.