Каждая подборка стихов или текстов песен предваряется фотографией автора и небольшой автобиографической статьей.
О профессионализме составителей сборника каждый сделает свой собственный вывод; нашей же целью является совсем не критика, а ознакомление читателей «ПС» с оригинальным и интересным изданием.
«Экзотик Холм» — это первая серьёзная попытка омского андеграунда выйти на суд читающей публики, да к тому же, в одной связке с авторской песней и молодежной поэзией. Поклонники омского рока наконец-то смогут узреть тексты своих любимых песен, а интересующиеся стихотворчеством местных поэтов — увидеть их с несколько другой стороны, т.к., в основном, здесь представлены их малоизвестные произведения.
Надо воздать должное терпеливости и кропотливости основоположника этого объемного издания, Игоря III, и смелости его соратника, А. Ишимова, решившегося узконаправленный рок-альманах дополнить, совершенно неожиданно, текстами авторов, творящих в более традиционных стилях. Можно долго и горячо спорить о профессионализме составителей «ЭХ», о значимости и правомерности появления подобного издания, о допустимости публикации стихов титулованной поэтессы и неграмотного панка под одной обложкой, о творческой концепции альманаха или её отсутствии и о многом, многом другом. Однако всё это меркнет перед энтузиазмом Игоря и его команды, масштабами охвата «Экзотик Холма» и оригинальности его идеи.
P.S.Последние новости от Игоря III: возможно, альманах выйдет уже этим летом!.
«ЭКЗОТИК ХОЛМ»
(«ПС» представляет… )
ЕЛЕНА НУРИЕВА
* * *
Подарила осень, рыжая девчонка,
Ожерелье на память — красную нитку
Горькой рябины в стальной оправе.
Рассыпала золото до горизонта.
Оставила осень холодные ливни,
Морозные ночи, горячие губы,
Печальные песни, печати на сердце,
Листья в конвертах, обещала быть первой.
Да и скрылось надолго, девять месяцев кряду,
А когда возвратилась — подол листопада.
Спелые яблоки падают с яблонь,
Да всё прощаю, я счастливый и пьяный.
Ах, весёлая девочка — рыжая стерва!
Целуешь так горько, целуешь так крепко.
Приходишь с дождями, оставляешь в печали.
Да я всё прощаю, я всё прощаю.
Да что мне поделать, ничем не удержишь.
Ты гуляешь, где хочешь, я гуляю по снегу.
Окуну буйну голову в ледяную водицу,
Да зима не поможет, будет рыжая снится.
Подарила осень, рыжая девчонка,
Ожерелье на память — красную нитку
Горькой рябины в стальной оправе,
Да красное солнце над горизонтом.
Весна 1998
АЛЕКСАНДР ПИМЕНОВ
* * *
Наши игры непонятны даже нам самим,
Ничего мальчишке внятно мы не объясним.
И ему приснится снова тот же странный сон —
Лев трефовый, слон бубновый, пиковый бизон.
После совершеннолетья путается нить,
Мы гораздо больше дети, чем пристало быть.
В голове и в сердце носим тайны от врагов —
Тройка птиц, восьмёрка сосен да валет снегов.
Не смотри, малыш, на взрослых, будешь как они,
Замелькают папиросок взрослые огни.
Поднимайся в понедельник, взваливая груз —
Дама грёз, десятка денег да районный туз.
КИНЕС КИЗИИТОВ
* * *
Нескончаемый шелест листвы в вышине
Словно в сладкой истоме поющего леса
Мне напомнил о тихо скользящей луне
В чудных песнях аэда про мудрость Фалеса.
Он навеял видения древних времён,
Что ушли в бесконечность песком золотистым.
Я почувствовал жажду забытых племён
Докопаться до истин, узреть небо чистым.
Я увидел костры посреди тайных троп,
Танец тел темнокожих, одевшихся в шкуры.
Вновь почувствовал запах манящих дорог,
Созерцал я мерцанье звезды Киноссуры.
И раскосые очи вдруг вспомнились мне
На прекрасном лице кареглазой богини,
Стройный стан и шептание губ в тишине,
Так желанно и нежно промолвивших имя…
Сентябрь 1998
МАЦТУК
* * *
Ты не заметила его —
Вчера он был на облаках.
Ты не заметила его —
Он был вчера в твоих руках.
Он думал: может, это сон
Его позвал на карнавал?
Ты не заметила, как Он
Тебя в глаза поцеловал.
Ты не услышала его —
Вчера он целый день молчал.
Ты не услышала его —
Он целый день вчера кричал.
Он плоть пытался в руки взять,
Но получилось лишь смотреть.
Он ночью пробовал летать,
Но получилось просто петь.
Он пел у Моря Глаз Твоих,
Но ты не открывала их.
А он тонул и громко пел,
Пел то, что мог и как умел.
На берегу никто не ждал,
Никто не всматривался вдаль,
Никто не слышал, как сорвал
Он вместе с голосом печаль.
Никто его не проводил,
Лишь шёл по джунглям Белый Слон
И в ночь отчаянно трубил.
Ты не заметила, как он…
27 мая 1994
ВЕРОНИКА ШЕЛЛЕНБЕРГ
* * *
Не будет нам ни рая, ни покоя,
Ни ада кругового… Что с того?
Нам суждено ромашковое поле
За то, что мы придумали его.
Как будто бы из пены возрождаясь,
Мы вынырнем из белых лепестков,
Как солнца луч, как золотая завязь,
Как долгий взгляд ромашковых глазков.
И всё, что было сорвано и смято,
Нетронутым потянется к весне.
И все, кого любили мы когда-то,
Цветущими увидят нас во сне.
ИГОРЬ III
Мона Лиза
Я построил синий дом
На зелёных каблуках,
Болото в нём,
А в болоте — Бах.
Бах мудрён и точит нож.
День не спит и ночь не спит.
Огромный нож
Точит и пыхтит.
О, Мона Лиза,
Оглянись назад!
Я построил белый кремль
В километр высотой.
Лежит на нём
Купол золотой.
Кремль уходит в облака,
А в стене его окно,
А в окне — Бах,
Точит нож, говно!
О, Мона Лиза,
Оглянись назад!