22 декабря в Концертном зале с программой «Этноджаз» выступили два интереснейших музыканта — Сергей Старостин и ею тезка Клевенский. Вместе они выступают относительно редко, но метко. С одной стороны, это джазмены, поработавшие и работающие сейчас в различных коллективах, с другой – они очень серьезно увлекаются фольклором.
Географическая принадлежность артистов, с которыми выступал, например, Сергей Старостин, широтой прямо поражает — от Монголии и Китая до Болгарии, Африки и Пакистана.
Программа, представленная в Омске, в большей степени состояла из русских народных песен, в основном малоизвестных, изящно переплетенных с джазовой импровизацией. Задействовав самые разные духовые инструменты, (флейты, волынки, просвирелку, рог и рожок и т.д.), гусли, бубен (причем заранее артисты не могли предсказать, сколько их используют) и иногда разбавляя это электронными звуками с инструментальной фонограммы, дуэт без малого на два часа создал какое-то свое особенное музыкальное пространство — одновременно тягучее, красивое и умиротворяющее. Не то чтобы получилось так, как предрекал Сергей Клевенский: «Зритель наплачет озера слез и поплывет по ним на лодке к выходу». Однако впечатление осталось действительно сильное. Прелесть программы дуэта заключается и в минимализме, и в том, что народную музыку он интерпретирует небанально, действительно каждый раз импровизируя, и всегда получается органично — к этническим краскам добавляется что-то свое, и получается еще красивее и интереснее.
Важно то, что подтвердились две мысли с предварявшей концерт пресс-конференции — Клевенскому и Старостину во многом важен процесс творчества, а не результат и материальный успех, и то, что когда у них все получается, они входят в настоящий творческий экстаз.
В заключение приведу самые интересные выдержки из живого общения журналистов с дуэтом.
Клевенский:
— Если я использую какой-то экзотический инструмент, я необязательно буду играть на нем музыку того народа, которому он принадлежит. Дело в звуке и в сердце. Важно услышать тот звук, который хотел.
Старостин:
— От природы инструмента мало что зависит. Если на таком универсальном инструменте, как баян, будет играть итальянец, то это можно будет услышать — он будет играть со своими прибамбасами. Важно кто играет и что он несет. Китайский инструмент может быть вполне созвучным русской музыке.
Однажды сыгранная импровизация может оказаться настолько удачной, что она входит очень глубоко в сознание и публики, и самого музыканта. А если ее повторят на следующем концерте нота в ноту — что это, импровизация или уже нет? И если он честен, то он и в другой раз сымпровизирует, не заботясь о том, что слушатели скажут: «Э-э-э, в то раз импровизация была интереснее».