ДОМ, МИЛЫЙ ДОМ…
— Для начала — краткая справка. В нашем городе более 67 тысяч строений. Жилой фонд составляет 52,5 тысячи из них, причем 11,5 тысячи зданий — это деревянный «частный сектор».
Самых ранних зданий, постройки 18 века, осталось в городе совсем немного. Прежде всего, это постройки старой омской крепости — гауптвахта, в которой сегодня находится областной военкомат, дом коменданта крепости (сейчас музей Достоевского), лютеранская кирха (ныне музей УВД), Тобольские ворота… Деревянные здания, конечно, не сохранились.
А вот строений девятнадцатого — начала двадцатого веков сохранилось уже побольше — около трехсот. Самые интересные появились в 1890-х годах, после строительства Великого сибирского пути. Среди них уже есть и каменные, и деревянные. И если каменные постройки находятся в относительно нормальном состоянии, то с деревянными домами, основная часть которых была построена в годы нэпа, ситуация плачевная.
Более 80% из них находится в аварийном состоянии, часть, видимо, придется снести, так как восстановить их уже не представляется возможным. А вот особо ценные здания, как в архитектурном, так и в историческом плане, находящиеся под «охраной» государства, требуют немедленной реставрации, иначе мы их просто потеряем.
Такого рода зданий насчитывается в Омске не более двух десятков — например, бывший дом купчихи Кузьминой на Театральной улице, дом Хлебникова на Почтовой, дом «с драконами» на улице Мичурина, дом Кабалкина на Думской, дом Коробейникова по улице Пушкина, уникальное по своей резьбе здание на углу улиц Красных Зорь и Учебной, несколько зданий на Комиссаровской улице и еще ряд домов на Линиях и Северных, в Ленинском округе.
В этих домах жили семьи, чьи истории тесно связаны с Омском, члены которых много сделали для нашего города. Например, Хлебников был известнейшим в городе нотариусом, революционером, он проходил по одному делу с Александром Ульяновым, в семье Кабалкиных были хорошие врачи и присяжные поверенные, Коробейниковы -это одна из старейших в городе купеческих фамилий, так же как и Кузьмины…
Целый уголок старой городской застройки сохранился в бывшем Казачьем форштадте, по улице Тарской. Эти здания донесли до нас дух Омска тех времен, городскую ауру, городской ландшафт, зафиксировали определенный временной отрезок и этим особенно дороги. Они интересны архитектурными деталями, отделкой, приемами постройки, национальными орнаментами. Чего стоят только кованые козырьки домов, которые делал в начале века Карп Васильевич Куликов! После войны 14-го года их производство практически прекратилось из-за отсутствия сырья -металл был пущен на пушки…
СЛЕДЫ БЫЛОЙ КРАСОТЫ
Старые дома ветшают, но у города нет средств на их реставрацию. Больно видеть, в каком состоянии находится сегодня помещение бывшей суконной фабрики на пр. Маркса, справа от «Детского мира» — зияющие пустотой или заколоченные фанерой оконные проемы, обшарпанные стены… А оно, между прочим, построено в 1840 году. Его отдали на нужды науки, но сможет ли научная организация восстановить его?
Печальная картина разрушения этого здания напоминает ситуацию с бывшим общественным собранием -два года шли дебаты, что с ним делать, в итоге здание просто развалилось.
Медленно разрушается и еще одно уникальное здание в стиле модерн по ул. Тобольской, постройки 1911 года, с прекрасным видом на город с балкона. За свою красоту оно получило премию в дни празднования 300-летия дома Романовых. В те годы здесь размещалось управление каменноугольных копей, а сейчас оно отдано под общежитие сельхозтехникума. Это одно из лучших зданий в центре города, а между тем в нем есть окна, забитые фанерой, а из уцелевших свисают авоськи с салом…
В городе стоят десятки заброшенных домов старой постройки, которые никак не используются. В то же время масса людей обивает пороги высокого начальства с просьбами о помещениях под жилье, под размещение общественных организаций…
Одним из способов сохранения этих зданий могла бы стать их передача в частную собственность — закон этого не запрещает. Должны быть разработаны соответствующие проекты их реконструкции, с тем чтобы здания не потеряли исторической ценности. Некоторые дома постройки позапрошлого века, кстати говоря, жилые, но у их нынешних жильцов не хватает ни средств, ни знаний для того, чтобы поддерживать эти здания в надлежащем виде, и результат их деятельности бывает просто варварский — дома без разрешения переделывают, перестраивают. Но есть и противоположные примеры — на улице Красных Зорь два здания находятся в частном владении, хозяева их восстановили, и дома не утратили ни прежнего облика, ни исторической ценности.
Часть зданий можно отдать под учреждения культуры, музеи. Так уже используется дом Кабалкиных — сегодня в нем находится Либеров-центр, дом Коробейникова стал центром народного творчества…
«ДОМ, ГДЕ РАЗБИВАЮТСЯ СЕРДЦА»
Отдельный вопрос — дома суррогатной постройки, так называемые «насыпные». Их очень много понастроили на Северных и Линиях в тридцатые годы репрессированные граждане или бежавшие от коллективизации крестьяне, и сегодня срок их эксплуатации полностью истек. В отличие от добротных рубленых домов ремонту они не подлежат, рассыпаясь буквально на глазах, 90% из них находятся в аварийном состоянии. Проживание в них просто опасно для жизни. С этими домами тоже надо что-то срочно делать. Сколько десятилетий уже людям обещают, что их дома пойдут под снос, хозяева не смели на месте развалившегося старого дома поставить себе новый, добротный и вместо него окружали эту полуразвалившуюся халупу разными флигельками и пристройками… В этих пристройках уже не одно поколение выросло!
Еще один пласт массовой застройки — всем хорошо известные «хрущевки». В Омске их начали строить начиная с 1953 года, а пик строительства в нашем городе государственного жилья пришелся на 1958-64 годы. В это время у нас было построено более тысячи пятиэтажных домов. Они еще стоят, но многие из них требуют капитального ремонта — как-никак домам уже по сорок лет. Поскольку строились они, как правило, на окраинах, к ним издалека подводили воду и тепло. Возможно, лучше будет их не реставрировать, не продлять бесконечно срок их службы, а вместо них строить новые жилые здания ближе к центру. Ведь у Омска есть одна особенность — он очень растянут в пространстве, от Николаевки до Черемушек, площадь города около 500 квадратных километров. А это — огромная протяженность магистралей и коммуникаций, удорожание эксплуатации всего, что можно. За последние 80 лет население города выросло на миллион жителей, а плотность его осталась прежней. А ведь то, что хорошо для маленьких городков, не подходит крупным центрам, для них это неоправданно. Каждый дом обрастает массой побочных затрат — дороги, коммуникации, ливневая канализация (с которой у нас, кстати, большие проблемы)… Даже психология жителей окраины отличается от мировосприятия тех, кто живет в центре, — у них там и коровы по улицам бродят, и картошка возле дорог цветет. Они не устраиваются на работу где-то в центре -слишком много времени уходит каждый день на дорогу. Это настоящие сельские жители! Так и надо их территориально отнести к пригороду, а не разбрасывать скудные бюджетные копейки от одной деревни до другой…
Состояние жилого фонда города, состояние улиц, благоустройство (или его отсутствие) прямо или косвенно влияют и на криминогенную ситуацию. Чистый, освещенный, ухоженный город не терпит на своих улицах хулиганья. Оно ищет прибежища на задворках, в непроходимой грязи, в за брошенных лачугах — бытие определяет сознание. Трудно вырастить высококультурные поколения среди заколоченных мертвых домов, каждую весну и осень утопающих в грязной жиже.
Каждое из зданий прошлых веков играет огромную воспитательную роль самоценно, так же как и дома более поздней застройки. Здания помогают лучше понять то или иное время, являясь, таким образом, историческим материалом. Здание — интерьер — одежда — фотография -документы… Эта цепочка не должна прерываться, ее целостность позволит нам чувствовать себя гражданами цивилизованной страны, имеющей историю.
Свой город надо любить, полюбить что-то в нем и за что-то. Мы относимся к знакомым людям более бережно, чем к незнакомым. То же самое и с городом. Если люди будут знать историю своей улицы, соседних домов, центра, для них расширятся границы понятия «дом». А значит, будет и чище, и светлей, и безопасней — как дома.